Жительница печально известного города Пикалево Светлана Козырева написала письмо премьер-министру Владимиру Путину. Пикалевский кризис нанес по ней, наверное, самый страшный удар: у женщины погиб маленький сын. В СМИ обсуждается вопрос вины в смерти ребенка медиков и коммунальных служб. Самой Светлане ничего не надо - ведь никакие деньги не смогут вернуть ей ребенка. В своем письме она лишь просит премьера проявить человеческое участие и приехать на могилу мальчика.
«Уважаемый Владимир Владимирович! Не оставьте, пожалуйста, мое письмо без внимания, дело касается моего ребеночка, моего единственного ребеночка… Со слезами на глазах умоляю прочитать это лично…» - так начинается письмо Светланы. Она специально излила свое горе на бумаге, потому что говорить о нем она пока не в состоянии....
В 24 года у Светы было одно счастье в жизни – трехлетний сын Максим. 25 мая, на десятый день после отключения в Пикалево горячей воды из-за многомиллионных долгов Пикалевского глиноземного завода (ЗАО «БазэлЦемент-Пикалево», принадлежащего бизнесмену Олегу Дерипаске) перед «Петербургрегионгазом», этим радостям пришел конец. В тот вечер Светлана, как и многие другие жителей Пикалево, кипятила в кастрюле воду чтобы помыть ребенка.
- Максик упал и локоточком задел эту кастрюлю, - плача, рассказывает Света. – Горячая вода выплеснулась ему на спинку, попочку и одну ножку. Я тут же вызвала скорую…
Врачи Пикалевской городской больницы констатировали у Максима серьезные ожоги – 38 процентов тела 2-й степени и еще 14 процентов 3-й степени.
- Я неоднократно просила, чтобы нас перевели в ожоговый центр в Петербург. Врачи отвечали: «Машины нет - будет завтра, а может, через неделю». Тогда я предложила: давайте мы сами закажем реанимацию за деньги и перевезем Максика. Но они снова отказали: мол, нет никакой срочности, у нас бывали ожоги и тяжелее. Так Максимочка пролежал в Пикалевской горбольнице 4 дня…
Фрагмент из письма Светланы: «На утро 29 мая было назначено удалить пузыри под наркозом. А вечером 28 мая пришел молодой врач, все так быстро-быстро, достал ножницы, я говорю: «Что вы делаете, ведь на завтра было назначено?», они мне: «Помолчи, мы знаем, что делать». Я говорю: «Вы хоть обезболивание сделайте, зачем издеваетесь-то!» Обычный анальгин вкололи уже в процессе, который, наверное, даже подействовать не успел. И практически на живую удалил пузыри, намазал мазью и обмотал мокрыми повязками… У Максика поднялась температура 39, всю ночь он пролежал мокрый...На следующий день мы позвонили в пикалевскую администрацию - и машину дали с областной больницы. Машина из Пикалево выехала около 11 вечера, и я поехала следом за ней. Первое, что мне сказал врач в Токсовском областном ожоговом центре: «Почему вы его сразу не привезли?! У ребенка тяжелейшее заражение крови…»
Часы отчаяния
Врачи областного Ожогового центра боролись за Максима Козырева неделю. Все это время его держали без сознания, чтобы он легче переносил искусственную вентиляцию легких. Светлану к сыну не пускали. «Я просила их, что можно я просто буду рядом, как тумбочка, просто за ручку держать, и, если что-то, я хоть сразу позову врача. Но они пускали только на 5 минут в день, говорили, что он ничего не чувствует...».
Когда премьер-министр приезжал в Пикалево, Максим был еще жив. И Света еще верила, что все будет хорошо. Каждый день, как только ее выгоняли из палаты сына, она шла в церковь молиться. И однажды даже показалось, что чудо свершилось.
- Вечером 7 июня врачи обрадовали меня: «С ожогами ребенок почти справился, анализы – лучше, чем были!» А утром 8 июня позвонили на мобильный: «Мы не смогли спасти вашего мальчика... остановка сердца…»
Всеволод Прокопович, специалист Ожогового центра Петербурга, которого мы попросили оценить действия областных врачей в ситуации с Максимом Козыревым, затруднился дать однозначный ответ, но отметил:
- Ожог 38 процентов - это очень серьезная площадь для такого маленького пациента, - покачал головой врач. – Его шансы выжить были 50 на 50. Первые трое суток ребенка трогать было нельзя, потому что еще не прошел ожоговый шок, а потом нужно было госпитализировать его в Детский ожоговый центр на Авангардную! В таких случаях каждый час важен…
Напомним, госпитализировали Максика на исходе четвертых суток. И не в Петербург.
Один реанимобиль на всю область?
Руководство Пикалевской городской больницы заняло откровенно оборонительную позицию.
- Почему мы его не перевели? Были определенные проблемы… - уклончиво ответил главврач Борис Чистяков.
- Какие? – поинтересовалась корреспондент «МК» в Питере».
- Ну, для перевозки была нужна реанимационная бригада, но она в области одна, а проблем много – бригада была занята в тот момент...
На вопрос, неужели на всю область работает только один реанимобиль и не было никакой возможности попросить транспортной помощи, например, у соседней больницы, Чистяков отвечать не захотел.
- Вообще я вас не знаю и комментировать ничего не буду! – неожиданно закончил он разговор.
Юристы предлагают Свете подавать в суд, но ей это не нужно.
- Мне не надо никаких денег, никаких… Ведь они не смогут вернуть мне моего мальчика, - плачет Света. – Я только хочу, чтобы таких врачей не допускали к детям!
«Мой сыночек был для меня – все, – пишет Света Путину. - Вся жизнь оборвалась – наши с Максиком мечты, надежды, планы рухнули... в один миг, в один звонок... Теперь я знаю, каково это: целовать любимые губки и понимать, что это… в последний раз… Мой сыночек, как и Вы, занимался дзюдо. Пошел с 3 лет, получил белый пояс, и в апреле 2009 года, в 3,5 годика, поехал на соревнования в Санкт-Петербург и получил свою первую медаль за III место и последнюю… Я слышала, что Вы, Владимир Владимирович, планируете приехать в Пикалево… И я бы была Вам очень-очень благодарна, если бы Вы приехали на могилку, не обязательно с камерами, просто… к своему самому маленькому коллеге по спорту…Я понимаю, что это всего лишь одна смерть, но для меня это была вся жизнь...»
Наталья Барсова
материал читайте в номере газеты "МК в Питере" от 23 сентября
Комментарий:
Всеволод Прокопович, специалист Ожогового центра Петербурга:
- Ребенок умер, скорее всего, от ожоговой болезни. По срокам совпадает – так и протекает ожоговая болезнь: первые трое суток ожоговый шок, потом поднимается температура, и две недели длится ожоговая токсемия, когда мертвые ткани всасываются в кровь и вызывают острое отравление организма, это очень опасный момент… Нужно, чтобы историю болезни проверил специалист, – все ли там правильно делалось.
P. S. На днях Светлана Козырева получила уведомление, что ее письмо принято Владимиром Путиным на рассмотрение.
P.P.S. 23 сентября стало известно, что губернатор Ленобласти Валерий Сердюков поручил создать комиссию по расследованию обстоятельств гибели ребенка. В ее состав войдут представители правоохранительных органов, сотрудники МЧС, чиновники из комитета по здравоохранению и журналисты. Деятельность комиссии будет направлена на проверку факта гибели ребенка, включая работу медиков, а также обоснованность отключения горячей воды в Пикалево и других обстоятельств дела.
Первое заседание комиссии состоится 29 сентября.